у СССР не было шанса измениться к лучшему после поражения от Германии.
Если рассуждать чисто теоретически, то мизерный шанс все-таки был. С войны многие, и солдаты, и (особенно) офицеры и генералы, возвращались другими. Более свободными, что-ли. Повидавшими мир. Почувствовавшими свою силу, свои способности в борьбе с инфернальным. Они могли бы что-то изменить. Власть (и порежде всего сам Рябой Пахан) моментально апрочувствала это. И началась новая вакханалия чисток, репрессий, массовых кампаний (вроде "дела космополитов", "дела врачей", "ленинградского дела" и пр.). В общем - после войны гайки закрутили резко и сильно. Репрессиям подвергались все - от рядовых до маршалов Победы (последних давили особо изощренно). Ну и простому народу не поздоровилось - военные голод и разруха после календарной даты Победы длились еще годы. Вы про это все, конечно, сами знаете. А чтобы не было ни у кого никаких илллюзий, о самой Победе говрить было как-то не принято. И праздновать ее - тоже. Года до 65-го, кажется.
Но шанс все-таки был. Хотя это тема для альтернативно-исторического романа, конечно. Не более того.
no subject
Если рассуждать чисто теоретически, то мизерный шанс все-таки был. С войны многие, и солдаты, и (особенно) офицеры и генералы, возвращались другими. Более свободными, что-ли. Повидавшими мир. Почувствовавшими свою силу, свои способности в борьбе с инфернальным. Они могли бы что-то изменить. Власть (и порежде всего сам Рябой Пахан) моментально апрочувствала это. И началась новая вакханалия чисток, репрессий, массовых кампаний (вроде "дела космополитов", "дела врачей", "ленинградского дела" и пр.). В общем - после войны гайки закрутили резко и сильно. Репрессиям подвергались все - от рядовых до маршалов Победы (последних давили особо изощренно). Ну и простому народу не поздоровилось - военные голод и разруха после календарной даты Победы длились еще годы. Вы про это все, конечно, сами знаете. А чтобы не было ни у кого никаких илллюзий, о самой Победе говрить было как-то не принято. И праздновать ее - тоже. Года до 65-го, кажется.
Но шанс все-таки был. Хотя это тема для альтернативно-исторического романа, конечно. Не более того.