Живой Журнал Бориса Битнера

Написано много лет назад, недавно извлек из "дальнего файла" два стихотворения, видно время подошло переосмыслить. Достал из шухлядки по обстоятельствам и получилось в точку.
Поэт из меня, ИМХО, никакой, особенно для тех, кто понимает разницу между поэтом и рифмоплетом, но если у меня получится кого-то этим тронуть - уже хорошо.

Смотришь ясными глазами. Подрастаешь.
И шажочки стали взрослыми шагами.
Не спеши. Еще успеешь – это точно.
Повзрослеть – простое дело.
Но не срочно.
Оглянись. Что оставляешь за плечами?
Только что ты был по пояс мне и маме.
А уже звучит басочком голосочек…
Шаг и детство за спиною
Станет точкой.
Это грустно, но, я знаю, неизбежно.
Все птенцы взлетают в небо безмятежно
Оставляя за собой гнездо пустое…
Час придет, и улетишь и ты с сестрою.
Что грустить? Вы улетите - будут внуки.
Будут с хохотом взбираться к нам на руки,
И тащить с собой в кино по воскресеньям.
Ну а мы – считать часы до посещенья.
Станут взрослыми заботы. Ты узнаешь,
Что свою судьбу решеньями меняешь.
Что мужик всегда в ответе за кого-то.
Ты поверь, не очень просто быть оплотом.
Сладко спите в спальнях на рассвете.
Слава Богу, вы, покамест, просто дети.
Шаловливы, шумны и упрямы…
Мы ваш сон оберегаем с мамой.
Будут радости, любовь и огорченья,
Вкус побед и горечь слез от пораженья…
И пока в конце не точка – много точек,
Сладко спите, наши дочка и сыночек.
Смотришь ясными глазами. Подрастаешь.
И шажочки стали взрослыми шагами.
Не спеши. Еще успеешь – это точно!
Повзрослеть - простое дело,
Но не срочно.

«И мне тогда хотелось быть врагом»
Наум Коржавин

Год перелома начинался так, что прыгал курс, и дергалась погода, и появился термин «личный враг», который был сильней, чем «враг народа». Народ — он где? Везде, хотя кругом немой, как флора за Полярным кругом. Кого назначат в телике врагом — того потом переназначат другом, в истории так было много раз, все побывать успели в этой роли, и где ему считать врагами нас в эпоху выживанья? До того ли? Народ — не тот, кто воет и ревет, всегда держа дреколье наготове; народ не жаждет крови. «Патриот» — вот тот и правда вечно жаждет крови, он ненавидит радость и уют, не хочет мира, дружбы, изобилий и, если где кого-нибудь убьют, — всегда кричит, что правильно убили. Он может ощутить себя в раю лишь там, где все воюют по-пацански; я «патриота» в том опознаю, кто хочет жить в одном большом Луганске, в безвластии, в погроме, в темноте, — он жаждет в это ввергнуть всю планету, чтоб русскими считались только те, кто может хуже. Здесь пределов нету. Их вытащил на свет минувший год — и крымский старт, и кризисная кода, — но, слава богу, это не народ, а враг народа, то есть рак народа. Не то чтобы народу все равно — он спит под бременем мороза; да, это есть в народе — но оно его издержка, опухоль, заноза; конечно, нет конюшни без навоза, но помните, что конь не есть г…но. В народе есть один бесспорный грех — терпение под гнетом явных гадин, но трудно здесь врагами сделать тех, кто честен и не слишком кровожаден. Теперь, когда встает не с той ноги разнузданное местное начальство, — чтоб хоть какой-то имидж получался, в ходу здесь будут личные враги.

Пусть видят все — снаружи и внутри, — к какой черте развитье подвело нас; и это я приветствую. Смотри, я вообще люблю определенность. Седая древность, ржавое звено, в традиции варягов или пиктов… Сначала — Ходорковский, он давно, но, кажется, теперь и Венедиктов? Кому ж не лестно называться так? О, Год барана! Что принес баран-то! Не враг народа я, но личный враг доносчика, злодея, обскуранта, захватчика, чья будущность горька (ужо увидим в нынешнем году мы!), о берегах забывшего царька, зарвавшегося клоуна из Думы, газетного и радиовруна, вселившегося в ящик златоротца… Все знаки тут меняют времена, но личный враг — врагом и остается. Оправдываться после не моги. Я личный враг — от этого не спрячусь. Кто нас возводит в личные враги — тот нам серьезно повышает статус. Какой высокий титул — Личный Враг! Его отметил как бы личный коготь.

Народа же не троньте. Просто так. Ей-богу, лучше вам его не трогать.

Вчера мне странный сон приснился:
Сошлись за чаркой рубль и член.

Вгляделся член — и возмутился:

— Каких ты, милый друг, дождался перемен!
Да как ты сморщился! Да как ты опустился!
Ты гордость растерял российскую свою —
А посмотри, как я стою!
Я сильно возбужден незримою войною,
Одушевленье масс мне крайне помогло,
Все лучшее в стране теперь зовется мною —
Не помню, чтобы кто назвал тебя «рубло»!
Увы, ты низко пал. Пробил ты все рекорды,
Попал на пятьдесят, и это не предел.
Твои позиции нетверды,
А я настолько отвердел,
Что всем врагам начистил морды,
А остальными овладел.
Меж тем подобное продолжив поведенье,
Ты можешь и меня увлечь в своем паденье.
Под улюлюканье креаклов-негодяев,
Того гляди, и мой уменьшится объем.
Уже не знает Улюкаев,
Как плюсы отыскать в снижении твоем!

— Помилуй, — молвил рубль. — Где думать о гешефте!
Тебя-то лижут все, восторга не тая,
А если бы, как я, зависел ты от нефти —
Давно б и ты опал, как я.
Ты возбуждаешься, не вдумавшись нимало,
От лести, от войны, от первого канала,
От криков челяди, что кризис позади, —
Но этим всем меня попробуй возбуди!
О да, я падаю. Скажу без зубоскальства —
Так низко я, увы, еще не опускался.
Тут не моя вина, а твой природный стиль —
Великую страну низвесть до деревеньки.
Не одного меня, но всех ты опустил:
Едва подняв с колен — швырнул на четвереньки.
Кругом опущенные планки,
Все опустилось в неолит,
Все ниже падают путанки
Из перепуганных элит,
А что кругом война, и нищие, и пьянки,
Запреты дикие и отпускные танки —
Об этом у тебя головка не болит!
Хочу тебя поправить малость —
Есть загогулина одна:
Ты хочешь, чтобы все упало ниже дна —
И лишь валюта поднималась?!
Так в мире никому покуда не везло.
Да знаешь ли, кто ты? Ты попросту … .

Прошло.
С тех пор, как я заснул, каких-то три минуты.
Проснулся я от слов опущенной валюты.
За окнами дождя висела пелена,
Висело, в общем, все, и целая страна
Была подвешена в струях ночного ливня.
Стояла только ночь, как если бы наивно
Задумала на все остаться времена.

http://www.novayagazeta.ru/columns/66306.html

Талант, что с него взять?

Бабушка, бабушка, где твои яйца — главное в мире твоем? Знай: на дороге они не валяются и не сдаются внаем. Думаешь ты — никуда, мол, не денутся, все это бред и мечты… Помни: без них ты не только не дедушка — даже не бабушка ты!
Бабушка, бабушка, где твои органы?! В них твой оплот и покой. Чуть не оторваны, вечно оболганы, стиснуты вражьей рукой! Все бы расхищено было и отдано, коль не держать начеку два твоих внешних, но внутренних органа: НКВД и ЧеКу. Если от них ты откажешься взбалмошно, сразу же — полный привет. Есть эти органы — будет и бабушка. Нет их — и бабушки нет.
С ними тебе оставаться завещано. В страхе планета глядит, как ты колышешься, грозная женщина, пафосный гермафродит. Мать наша общая, бабушка с яйцами! Сплющен твой старенький дом — слева Европою, справа китайцами, сверху арктическим льдом. Ты и убогая, ты и обильная. Щедро залил тебя мрак. Только скомандовать можешь — «Люби меня!» — а улыбнуться никак.
Ты и столикая, ты и безликая, зыблется твой силуэт, много в тебе нефтегаза и никеля, а идентичности нет. Вечно проблемы с народом и денежкой. В полной готовности рать. Что тебе дать, чтобы стала ты дедушкой? Может быть, что-то убрать? Ты и не бабушка, ты и не дедушка, вечен твой внутренний бой, страшно подумать — куда-то ты денешься, что тебе сделать с собой? Бабушка, бабушка, где твои яйца? Ужасов много кругом, но почему-то они появляются лишь перед внешним врагом. Чуть же начальство объявится, рыкая, пообещает тюрьму, — ты, безъязыкая, ты, безъяикая, все подставляешь ему. Сызнова детское что-то и рабское твой заполняет объем. Снова не дедское что-то, а бабское слышится в визге твоем.
Кто-нибудь, кто получает пособие запросто в кассе Кремля, враз изготовится: бабушкофобия! Слушай, уймись уже, тля. Нас, невосторженных, кличут зазнайцами, — тщетно старается бес. Лучше уж быть пессимистами с яйцами, чем оптимистами без.

УРОК РУССКОГО

Глаголы спрягнуло,
Слова повредились,
Язык изогнулся:
«Она утонула»,
«Они заблудились»,
«Он ебанулся».

Смирись, майдановская рать: прикинь, спасет тебя Европа ль? Нет, я за то, чтоб все отдать, как вы отдали Симферополь: не продолжая непокорств, не повторяя Межигорий... Отдать, покуда Краматорск не превратился в крематорий; отдать Луганск без долгих слов, Донецк и Харьков, не оплакав; отдать Одессу, Киев, Львов, а если выйдет, то и Краков. Не потому, что так плоха родная ненька Украина, не потому, что с МБХ я выступаю заедино, не потому, что всех нагнуть я жажду мерою такою, — а потому, что это путь к ненарушимому покою. Отдайте Родину на раз, со всем народом, если примут. Все сразу станет, как у нас — беру не пенсии, но климат: застынут даже воды рек. Уйдут смятение и злоба. Вы успокоитесь навек, никто не рыпнется до гроба. Россия станет ваша мать. Приникните к родному лону! Чтоб иногда маршировать, оставят пятую колонну, единой нации говно, как замечал Ильич победно. Но это будет так смешно, что даже, в сущности, безвредно.

Вы сразу встанете с колен. Все завершится общей мессой. Вы захотели перемен? Они кончаются Одессой. Стремились в рай — попали в ад. Ведь ясно было: очень скоро вас в каждой смерти обвинят за то, что вы погнали вора. Пройдется красным колесом мятеж, подпитанный с востока: вас обвинят теперь во всем необратимо и жестоко. Не то беда, что вы давно искали помощи у НАТО: свобода тянет вас на дно, свобода будет виновата! Сопротивленье — страшный грех и непростительнейший навык. Вам отвечать теперь за всех — равно за правых и неправых. Кто отступал, кто нападал, кто доверял и кто дурачил, — а виноват за всех Майдан: и то, зачем он это начал? Мол, все устроится само, лишь свергнем рыцаря наживы... А надо было жрать дерьмо, и все бы, кстати, были живы. И Крым бы, кстати, был при вас, включая скважину на шельфе, и газ бы шел не как сейчас, а вдвое слаще и дешевле. Теперь у вас такой бардак, такой беспримесный упадок... Лишь Путин может сделать так, чтоб в Украине был порядок: объединенье большинства, позор навек пред целым светом — чтоб вся страна была мертва и хорошо жила при этом!

И к вам, заморские друзья, я обращаюсь заедино: с Россией ссориться нельзя. Она ваще непобедима. Кто сладит с ней, с такой большой — в полях теряется столица, — с ее угрюмою душой, что даже смерти не боится, и не боится ничего, хотя врагов у нас несметно, — поскольку все давно мертво и потому уже бессмертно! И я за то, чтоб прочий мир, покуда он не стал руиной, пришел на общий братский пир сдаваться вслед за Украиной: вот будет жизнь! Ни лишних слов, ни оппозиции, ни страха... А если будет Киселев — вы не заметите и краха. Весь мировой жидомасон, что до сих пор глумился грозно, впадет в блаженный общий сон. Идите к нам, пока не поздно! Ваш срок, по-моему, истек, все ваши смыслы дружно скисли. Вам намекал на это Блок, он написал про это «Скифы». Россия — ваша кость и твердь, решительная, как шпицрутен, непобедимая, как смерть, и бесконечная...

Девальвация - не только монетарное понятие. К моему огромному сожалению, оно касается и литературы, и киноискусства, и театральной деятельности. В науке, в армии, в спорте (хотя тут меньше всего) тоже существует понятие девальвации - обесценивания.

В армии не должно быть много генералов. Генерал - это военачальник. Это талант, образование (высшее+специальное+академия), участие в военных действиях (боевой опыт), выслуга лет, дар руководителя, умение принимать решения и брать ответственность на себя. Много могу говорить, но (если кратко) по сути - генералами могут быть далеко не все. Более того, даже не некоторые. Единицы.

Армия, в которой звание генерала раздается направо и налево не будет дееспособной. В науке должно быть немного академиков, больше профессоров, еще больше кандидатов, но научная армия состоит из мнс, снс, инженеров, лаборантов...
В общем, закон тот же - генералов не может быть много. Не потому, что генералы не нужны. Просто генерал - это ГЕНЕРАЛ. А когда их, как тараканов на коммунальной кухне...

В литературе не может каждый быть лауреатом Нобелевской премии. Или Большой книги. Или Гонкуровской премии. Их мало, потому что премия престижная, ее абы кому не дают. 1 человек в год, это, простите за очевидность, только 50 человек за пол-века. А если бы их было 50000, то и цена такому званию была бы мизерна. Ах, у вас Нобелевка? Ну, таких у нас на рубль - пучок!

В кино есть Оскар, Берлинале, Венецианский фестиваль, Сандэнс... Везде победители и лауреаты, но стать лауреатом Оскара или получить приз на Винницком фестивале фильмов для детей и юношества - суть разные вещи. Как мы с вами уже знаем - генералов и т.д.

Массовость и престижность несовместимы (если вы не номинируетесь престижной премией за огромные тиражи :-)). Делая звание (премию) общедоступным (ой) вы заранее соглашаетесь с тем, что ее значение в обществе падает.

Моя теща (очень неплохая талантливая актриса, светлая ей память) была заслуженной артисткой Украины, тесть (долгих ему лет) режиссер, имеет звание заслуженного артиста Украины и народного артиста России. Я занаю, как они добивались признания. Как долго шли к званиям, как гордились ими. Получить звание в старые времена было почетнее, чем деньги. Это было ЗВАНИЕ, признание профессионализма, таланта, заслуг перед искусством, участия в творческом процессе.

Смотрите, какие имена: Любимов, Абдарашитов, Полищук, Химичев, Самойлова, Рязанов, Гафт... Народные. В самом лучшем смысле этого слова. Хитрук, Броневой, Тихонов, Быков, Яковлев, Ойстрах, Пугачева, Ротару, Табаков, Соломин, Кабзон, Ростропович, Плисецкая, Павлова...

Это я о чем.
27 июня Виктор Янукович подписал Указ №355/2013, которым по случаю Дня Конституции присвоил почетное звание «Народный артист Украины» Олегу Гаврилюку – как сказано в тексте документа, «композитору, исполнителю, поэту».

Поскольку имени этого певца, композитора и поэта я никогда не слышал, то вполне естественно заинтересовался. И понял, что есть еще вещи, которые могут привести меня в состояние изумления.
Итак - стихи:

Вы конечно не блядь,
Просто очень похожи.
Не хочу оскорблять
Но читаю по роже
Вашу блядскую суть,
Вашу сучью натуру.
Неприятно аж жуть,
Почему же я с дуру
Запустил в свою плоть
Ваше острое жало,
Разрешая колоть
Свою душу кинжалом.
Дал Вам задом вилять
Допуская быть может,
Что вы вовсе не блядь,
НО УЖ ОЧЕНЬ ПОХОЖИ!

Стихи, действительно, очень доходчивые. И тема близкая.
Или вот, мыслительное...

Сколько же висит на мне оков?
Сколько откровенных мудаков
Наложили на меня запрет ─
Моя правда им наносит вред!
Думают, что без меня народ
Будет им смотреть, как прежде в рот.
Нет, мои родные му-да-ки!
Я не тот, кто кормится с руки.
Волком жил, так волком и помру,
Но не стану в грязную игру
Тут по вашим правилам играть ─
Слава Богу, в силах выбирать:
С вами жрать, или сдыхать с народом,
Быть собой, или как вы УРОДОМ…
Правду говорить неосторожно,
Или же, смотря, молчать БЕЗБОЖНО.

Или вот, политическое... С грамматическими ошибками. Если мне не изменяет память, слово "баталии" пишется не через "О". Хотя, заслуженному и народному артисту, конечно, виднее.

( Read more... )

Читайте стихи народного артиста Олега Гаврилюка на его персональном сайте:

http://www.gavriluk.com.ua/poems.php

Наслаждайтесь.

Олег Гаврилюк еще и писатель.
Вот.



Уже хочу. Если судить по обложке - роман должен быть восхитителен.

Уже в продаже новая книга-роман Евы Баттерфляй и Олега Гаврилюка

"Это красивая история о хрупкой, но сильной девушке, о поиске своего места в жизни, об упрямстве, чувственных удовольствиях и любви..."

Писатель. Предлагаю сразу номинировать его на Книгу года (Константин Родик, обратите внимание!), на Большую книгу и на Российский бестселлер.
Книгу пока не читал, ругать не буду, хвалить тоже, но уверен, что таланту надо помочь.

Потому, что только человек с большим вкусом может написать такие строки:

У Вас семья и у меня семья,
Грешили вместе, а виновен я,
Но если посмотреть со стороны ─
Мы оба виноваты─ без вины.
Вы мужу изменяли, я жене,
Я растворялся в Вас, а Вы во мне,
Но только я остался ─ Подлецом…
Вы ─ ходите с порядочным лицом,
Я Вас прошу, откройте же глаза,
Коль я козел, мадам, то Вы ─ коза,
Жизнь-Бумеранг... А это, как наука,
Коль я кобель, то вы никто, как ─ с…

Нет ничего проще, чем девальвировать нематериальные ценности. Поощряйте бездарную прозу и читатель утратит вкус к прозе хорошей. Приучите людей к плохим стихам, и вскоре они не смогут отличить графоманство от таланта. Тот, кто слушает трехаккордную музыку не воспримет ничего сложнее "Лесоповала". Назовите бездарей народными и заслуженными, и народ получит то, что заслужил - безвкусицу, пошлость и глупость в одном флаконе.
Генералов не может быть много, не так ли?

Сестрица моя набрела на сей стих на просторах Сети. Сестрица с годами стала вплоне кошерна (сказывается преподавание в религиозной школе в Беер-Шеве), но филологическое чувство юмора, обретенное на филфаке Горьковского Универа в студенческие года, никогда не денешь! И это радует!

БАЛЛАДА О ЖОПЕ 

Как вешняя вода бегут года,
И выбросив в утиль язык Эзопа,
Я вам скажу: не будет никогда
 Универсальней термина, чем ЖОПА!
 Пусть не нашлось ей места в словарях -
Она висит под поясницей гoрдо.
 Все говорят о сердце, о мозгах...
 Оставьте - жопа самый главный орган!

Терпения, усидчивости символ,

В ней - боль и радость, тайна бытия.

И, чтобы не надрали вашу сильно,

Лизать чужую учат, не тая.
 
 Грамматики законам не подвластна -
 
(Не ею, а на ней, иль в ней сидим) -
 
Она как Родина - настолько, брат, прекрасна,
 
Что выбиратьcя из нее мы не хотим!

Как верная жена - всегда с тобою,

Она совсем как русская душа -

Попробуйте-ка нам сказать иное,
 
Мы возразим: "Нет, наша хороша!"
 
Дух приключений,что царит в Oтчизне,

Находит воплощенье в ней свое:
 
У русских жопа - это образ жизни,
 
И делается все - через нее!

 Всё жопой чувствуем, всех в жопу посылаем,
 Все через жопу делаем дела.
 Как банный лист мы к жопе прилипаем,
 Пока нас жизнь за жопу не взяла!