![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
В процессе-2
Apr. 27th, 2009 12:34 amЗакончил вычитку написанного. Многое переделал. Что-то добавил, что-то убрал. :-)
Дал прочесть жене.
Поспорил с ней о внешности Иешуа. Спор получился бессмысленным, но очень эмоциональным. Вопрос супруги: "Ну, почему они у тебя все носатые?" вызвал у меня приступ гомерического смеха. И действительно - почему? :-)
Все больше и больше понимаю, что концепция жертвенности, идея которой сначала кажется такой привлекательной, на самом деле достаточно неправдоподобна.
Жить, бороться, потерпеть неудачу, закончить жизнь, как бунтовщик на кресте, имея возможность скрыться - понимаю. Просто пойти на заклание - не понимаю. Иешуа - еврей. И не просто еврей, а верующий, живущий по Традиции, в соответствии с Законом. Он и должен мыслить, как еврей того времени (вот было бы хорошо узнать КАК именно мыслили евреи того времени!), вести себя в соответствии с воспитанием, образованием и внешними обстоятельствами.
"Не мир я принес вам, но меч!" говорит он. Плетью изгоняет менял из Храма. Раздает мечи ученикам. Он действует, а не ждет заклания. Действует, стараясь придать своим действиям схожесть с действиями Мессии в предсказаниях пророков Захарии, Исаи. Он явно знает, что делает, но терпит поражение.
Евреи, обычно с большой охотой бунтующие по праздникам, его не поддерживают. Тот, кого встречали, как Царя Иудейского, внезапно оказывается практически в одиночестве. Чуда, обещанного Иешуа и пророками, не случилось. Земля не разверзлась, римляне не были изгнаны, Мессия никого не спас. Но остается еще одна часть пророчества - о том, что преломляющий хлеб вместе с Мессией предаст его. И если не случилось одно чудо, то пусть случится другое.
Евангелия по понятным причинам обвиняют в смерти Иешуа евреев и их образованную, знатную часть - фарисеев (одним из которых скорее всего и был сам Иешуа). Римляне, вроде как, и не причем. Жестокий взяточник, антисемит и убийца Пилат, вдруг становится агнецом, евреи сами на себя призывают проклятие на веки вечные. Распятие - типично римская казнь, для неграждан Рима, бунтовщиков, уголовников - позорная и страшная. Почему человека, который даже не святотатствовал (приведенные в Евангелиях причины смешны даже для человека поверхностно знакомого с иудейскими законами) судит римский префект? Почему синедрион выносит приговор человеку, который не находится в их юрисдикции? Почему иродианин Агриппа не видит в нем вины, а первосвященики (назначаемые римской властью саддукеи) видят, и какую толпу они подговаривают предать Иешуа смерти? Не ту ли, что неделю назад втречала его пальмовыми ветвями и пением "Осанна!".
Не многовато ли несоответствий? Логика всегда была присуща человечеству. На любом этапе развития, человек действует, преследуя определенные цели. Личность не может существовать вне исторического контекста. Почему же Иешуа безжалостно вырван из жизни своего народа, из текущих событий (а они были!) и рассматривается только, как фигура отвлеченная? Могло ли быть так? Или все-таки его казнь, его жизнь, его проповеди были частью истории того времени, тесно вплетенные в живую ткань того времени, где действовали не картонные святочные персоналии, а живые, из плоти и крови люди, которые боролись за свои идеи, верили в них, терпели неудачи, страдали и умирали? Не за абстрактные грехи человечества, а потому, что хотели достичь цели, но не рассчитали сил?
Чем больше я узнаю о том времени, тем больше меняются мои представления о человеке, образ которого, мысли которого и смерть которого послужили толчком для создания одной из самых мощных мировых религий.
Книга трансформируется во время написания. В ней все меньше от притчи. Боюсь, что в ней не будет духовности в общепринятом смысле. Очень хочу, чтобы от глав библейских исходил запах эпохи. Очень хочу, чтобы современный читатель (априори, слабо ориентирующийся в реалиях того времени), увидел историю Иешуа глазами своих современников, героев романа...
Моя супруга, профессиональный филолог по образованию, сказала мне, прочитав первые главы:
"Ты, надеюсь, понимаешь, что бестселлером эта книга не может стать по определению?"
Я это понимаю.
"У тебя столько тем и сюжетов, - говорит мне она. - Зачем ты трогаешь тему, которая мало кому интересна, но многих может задеть?"
Я трогаю тему, потому что есть темы, которые, на мой взгляд, интересны всегда. Это дружба, предательство, коварство, надежды. Это истории о людях и их характерах. Прежде всего о людях. И то, что мы вот уже 2000 лет знаем конец этой истории, не делает ее менее интересной.
А для любителей остросюжетной прозы будет вторая истории. Сегоднешняя. И это, как всегда, будет триллер.
Дал прочесть жене.
Поспорил с ней о внешности Иешуа. Спор получился бессмысленным, но очень эмоциональным. Вопрос супруги: "Ну, почему они у тебя все носатые?" вызвал у меня приступ гомерического смеха. И действительно - почему? :-)
Все больше и больше понимаю, что концепция жертвенности, идея которой сначала кажется такой привлекательной, на самом деле достаточно неправдоподобна.
Жить, бороться, потерпеть неудачу, закончить жизнь, как бунтовщик на кресте, имея возможность скрыться - понимаю. Просто пойти на заклание - не понимаю. Иешуа - еврей. И не просто еврей, а верующий, живущий по Традиции, в соответствии с Законом. Он и должен мыслить, как еврей того времени (вот было бы хорошо узнать КАК именно мыслили евреи того времени!), вести себя в соответствии с воспитанием, образованием и внешними обстоятельствами.
"Не мир я принес вам, но меч!" говорит он. Плетью изгоняет менял из Храма. Раздает мечи ученикам. Он действует, а не ждет заклания. Действует, стараясь придать своим действиям схожесть с действиями Мессии в предсказаниях пророков Захарии, Исаи. Он явно знает, что делает, но терпит поражение.
Евреи, обычно с большой охотой бунтующие по праздникам, его не поддерживают. Тот, кого встречали, как Царя Иудейского, внезапно оказывается практически в одиночестве. Чуда, обещанного Иешуа и пророками, не случилось. Земля не разверзлась, римляне не были изгнаны, Мессия никого не спас. Но остается еще одна часть пророчества - о том, что преломляющий хлеб вместе с Мессией предаст его. И если не случилось одно чудо, то пусть случится другое.
Евангелия по понятным причинам обвиняют в смерти Иешуа евреев и их образованную, знатную часть - фарисеев (одним из которых скорее всего и был сам Иешуа). Римляне, вроде как, и не причем. Жестокий взяточник, антисемит и убийца Пилат, вдруг становится агнецом, евреи сами на себя призывают проклятие на веки вечные. Распятие - типично римская казнь, для неграждан Рима, бунтовщиков, уголовников - позорная и страшная. Почему человека, который даже не святотатствовал (приведенные в Евангелиях причины смешны даже для человека поверхностно знакомого с иудейскими законами) судит римский префект? Почему синедрион выносит приговор человеку, который не находится в их юрисдикции? Почему иродианин Агриппа не видит в нем вины, а первосвященики (назначаемые римской властью саддукеи) видят, и какую толпу они подговаривают предать Иешуа смерти? Не ту ли, что неделю назад втречала его пальмовыми ветвями и пением "Осанна!".
Не многовато ли несоответствий? Логика всегда была присуща человечеству. На любом этапе развития, человек действует, преследуя определенные цели. Личность не может существовать вне исторического контекста. Почему же Иешуа безжалостно вырван из жизни своего народа, из текущих событий (а они были!) и рассматривается только, как фигура отвлеченная? Могло ли быть так? Или все-таки его казнь, его жизнь, его проповеди были частью истории того времени, тесно вплетенные в живую ткань того времени, где действовали не картонные святочные персоналии, а живые, из плоти и крови люди, которые боролись за свои идеи, верили в них, терпели неудачи, страдали и умирали? Не за абстрактные грехи человечества, а потому, что хотели достичь цели, но не рассчитали сил?
Чем больше я узнаю о том времени, тем больше меняются мои представления о человеке, образ которого, мысли которого и смерть которого послужили толчком для создания одной из самых мощных мировых религий.
Книга трансформируется во время написания. В ней все меньше от притчи. Боюсь, что в ней не будет духовности в общепринятом смысле. Очень хочу, чтобы от глав библейских исходил запах эпохи. Очень хочу, чтобы современный читатель (априори, слабо ориентирующийся в реалиях того времени), увидел историю Иешуа глазами своих современников, героев романа...
Моя супруга, профессиональный филолог по образованию, сказала мне, прочитав первые главы:
"Ты, надеюсь, понимаешь, что бестселлером эта книга не может стать по определению?"
Я это понимаю.
"У тебя столько тем и сюжетов, - говорит мне она. - Зачем ты трогаешь тему, которая мало кому интересна, но многих может задеть?"
Я трогаю тему, потому что есть темы, которые, на мой взгляд, интересны всегда. Это дружба, предательство, коварство, надежды. Это истории о людях и их характерах. Прежде всего о людях. И то, что мы вот уже 2000 лет знаем конец этой истории, не делает ее менее интересной.
А для любителей остросюжетной прозы будет вторая истории. Сегоднешняя. И это, как всегда, будет триллер.
